Студенты БФУ им. И. Канта стали издавать журнал “КАНТент” и включили в него рубрику “ПРО ЗАпас”, в которой преподаватели советуют к прочтению книги. Попала в этот ряд советующих и я (смотрите где-то в ленте).
Формат рубрики часть моего эссе оставил за скобками, поэтому приведу здесь текст полностью, в том виде, в котором он изначально был написан.
Спойлер: порекомендовала “Повесть о Платоне” П. Акройда.
А журнал в целом получается нескучным и позитивным.
Кому как, а мне нравится играть со словами. Видимо, это профессиональное: юрист – человек, который пишет, толкует и произносит тексты (это осознано еще со времен Цицерона). Впрочем, работа преподавателя связана с тем же.
Видно, что рубрику «ПРОЗАпас» придумали люди, тоже любящие играть со словом. Но, раз родившись, слово начинает жить собственной жизнью – в голове читателя и затем, через интерпретацию, в его действиях. Поэтому, какой бы смысл ни вкладывали авторы рубрики в ее название, позволю себе высказаться в духе «передачи паса» (предложу для чтения, обращу внимание), а дальше – решайте: отложить «про запас» или объявить «пас» и пропустить ход.
Читаем с первокурсниками старинные правовые акты. Продираемся через дебри архаичной грамматики и лексики. Пытаемся научиться понимать юридические тексты и вместе с этим – историко-правовые источники. Мы, живущие в XXI веке, не всегда можем различить в официальном документе XVI-XVII вв. явные библеизмы (например, когда в судном деле дьяк, записывая за свидетелем показания, вставляет «еже ей-ей»), а за юридическими клише не всегда видим чьи-то личные истории: крестьянин подписывает служилую кабалу на себя и на детей, стрелецкий сотник закладывает в обеспечение займа ворох одежды (почему-то женской), князья Ухтомские в несколько приемов занимают у монастыря большие деньги – под залог своих вотчин… Все это сохранилось в архивах, а мы читаем и пытаемся интерпретировать – полтысячелетия спустя.
Этим бумагам повезло оказаться неуничтоженными. Но интересно, что останется-то от наших «цифровых следов»? Удастся ли потомкам, ежели таковые будут, их прочитать? А если прочитают – поймут ли?
Свою версию того, как могут быть перепрочитаны в далеком будущем очевидные для нас факты и артефакты, дает в антиутопии «Повесть о Платоне» английский писатель Питер Акройд. В оригинале роман называется, кстати, «The Plato Papers» (французы переводят его как «Досье Платона», и это, наверное, точнее).
3700 год, Лондон (или то, что от этого города осталось). Платон – местный просветитель (историк?). Он исследует далекую эпоху более чем полуторатысячелетней давности (эпоху Крота) и рассказывает о ней (то есть о нас) своим современникам. От эпохи Крота осталось совсем мало следов, и Платону приходится реконструировать прошлое. Например, вот так (далее – большая цитата):
Я поведу речь о романисте Чарльзе Диккенсе, чьи годы жизни заключены в промежутке между семнадцатым и двадцатым столетиями нашей земли. Названия его трудов нам известны, однако из текстов до нас дошел лишь один, да и то, увы, не полностью. Семь страниц вырвано, имя автора по неведомым мне причинам частично стерто. Большая часть повествования, однако, сохранилась, что дает нам единственную в своем роде возможность исследовать свойства человеческого воображения, каким оно было в эпоху Крота. Роман называется «Происхождение видов путем естественного отбора». После заглавия стоит имя автора — Чарльз Д… Остальная часть имени соскоблена неким грубым орудием, и здесь же пишущим веществом, составленным на основе красителя, выведено слово «пакость». Наверняка это дело рук читателя, которому роман не понравился. Возможно, вещь оказалась слишком мелодраматической — или, что то же самое, слишком романтической — для его утонченного вкуса. Несмотря на это повреждение, у нас нет причин сомневаться, что роман сочинен автором книг «Большие надежды» и «Тяжелые времена»
Словарь ушедшей эпохи Платон тоже составляет. Вот, например: биограф – (от «био» + «графия»), тот, кто читает письмена жизни; предсказатель будущего, хиромант. Или вот (не вошедшее, почему-то в русский перевод): CD – (сокращение от «cold dirge»), форма музыки, призванная успокоить или ослабить человеческие способности.
В итоге Платона судят за распространение небылиц – это кульминация романа. Чем все заканчивается, сможете узнать, когда прочитаете. Если захотите.
«Повесть о Платоне» была опубликована в 1999 г. (русский перевод – в 2002 г.). Она не получила особой похвалы критиков. Да и цифровая реальность еще не развернулась тогда настолько полно, как сейчас: наверняка в наши дни автор написал бы по-другому. Роман – сам по себе уже тоже исторический источник, художественный образ прошлого, будущего и настоящего на рубеже эпох, ламповой и цифровой. Но историк, филолог (лингвист), философ точно найдут в книге немало любопытного (особенно если сравните русский и английский варианты – заодно и языковая практика). В общем, главгерой Платон рекомендовал «Происхождение видов» как подлинный шедевр комической прозы, а я рекомендую «Повесть о Платоне» как образчик игры слов и разума. Хотя, на мой взгляд, Льюис Кэрролл в этом остается непревзойденным.